Неточные совпадения
Огромное пространство луга было скошено и блестело особенным, новым блеском, со своими уже пахнущими рядами, на
вечерних косых
лучах солнца.
Где он возьмет цвета для этого пронзительно-белого
луча здешних звезд? как нарисует это мление
вечернего, только что покинутого солнцем и отдыхающего неба, эту теплоту и кротость лунной ночи?
Весело и бодро мчались мы под теплыми, но не жгучими
лучами вечернего солнца и на закате, вдруг прямо из кустов, въехали в Веллингтон. Это местечко построено в яме, тесно, бедно и неправильно. С сотню голландских домиков, мазанок, разбросано между кустами, дубами, огородами, виноградниками и полями с маисом и другого рода хлебом. Здесь более, нежели где-нибудь, живет черных. Проехали мы через какой-то переулок, узенький, огороженный плетнем и кустами кактусов и алоэ, и выехали на большую улицу.
Час был
вечерний, ясный, солнце закатывалось и всю комнату осветило косым
лучом.
Я нашел и настрелял довольно много дичи; наполненный ягдташ немилосердно резал мне плечо, но уже
вечерняя заря погасала, и в воздухе, еще светлом, хотя не озаренном более
лучами закатившегося солнца, начинали густеть и разливаться холодные тени, когда я решился наконец вернуться к себе домой.
Перед нами высилась еще одна высокая гора. Надо было ее «взять» во что бы то ни стало. На все окрестные горы легла
вечерняя тень, только одна эта сопка еще была озарена солнечными
лучами. Последний подъем был очень труден. Раза 3 мы садились и отдыхали, потом опять поднимались и через силу карабкались вверх.
День склонялся к вечеру. По небу медленно ползли легкие розовые облачка. Дальние горы, освещенные последними
лучами заходящего солнца, казались фиолетовыми. Оголенные от листвы деревья приняли однотонную серую окраску. В нашей деревне по-прежнему царило полное спокойствие. Из длинных труб фанз вились белые дымки. Они быстро таяли в прохладном
вечернем воздухе. По дорожкам кое-где мелькали белые фигуры корейцев. Внизу, у самой реки, горел огонь. Это был наш бивак.
Смотри туда, Купава! Видишь, Солнце
На западе, в
лучах зари
вечерней,
В пурпуровом тумане утопает!
Воротится ль оно назад?
Были ли в ее жизни горести, кроме тех, которые временно причинила смерть ее мужа и дочери, — я не знаю. Во всяком случае, старость ее можно было уподобить тихому сиянию
вечерней зари, когда солнце уже окончательно скрылось за пределы горизонта и на западе светится чуть-чуть видный отблеск его
лучей, а вдали плавают облака, прообразующие соленья, варенья, моченья и всякие гарниры, — тоже игравшие в ее жизни немаловажную роль. Прозвище «сластены» осталось за ней до конца.
Солнце склонилось на запад к горизонту, по низине легла длинная тень, на востоке лежала тяжелая туча, даль терялась в
вечерней дымке, и только кое-где косые
лучи выхватывали у синих теней то белую стену мазаной хатки, то загоревшееся рубином оконце, то живую искорку на кресте дальней колокольни.
Так промаялись мы еще целые сутки, и только к вечеру третьего дня ветер начал понемногу стихать. Тяжелые тучи еще продолжали свое настойчивое движение, но порой сквозь них пробивались багровые
лучи заката. В темных облаках, в ослепительной белизне свежевыпавшего снега и в багрово-золотистом сиянии
вечерней зари чувствовалось приближение хорошей погоды.
Домой я вернулся, когда солнце уже садилось.
Вечерний розовый пепел — на стекле стен, на золоте шпица аккумуляторной башни, на голосах и улыбках встречных нумеров. Не странно ли: потухающие солнечные
лучи падают под тем же точно углом, что и загорающиеся утром, а все — совершенно иное, иная эта розовость — сейчас очень тихая, чуть-чуть горьковатая, а утром — опять будет звонкая, шипучая.
Лучи вечернего солнца, свободно врываясь в открытые окна, разрисовывали ярким золотом старые, ободранные стены.
Наступил уже вечер, когда подали кофе. Красные, косые
лучи солнца ворвались в окна и заиграли яркими медными пятнами на темных обоях, на скатерти, на хрустале, на лицах обедающих. Все притихли в каком-то грустном обаянии этого
вечернего часа.
Санин зашел в нее, чтобы выпить стакан лимонаду; но в первой комнате, где, за скромным прилавком, на полках крашеного шкафа, напоминая аптеку, стояло несколько бутылок с золотыми ярлыками и столько же стеклянных банок с сухарями, шоколадными лепешками и леденцами, — в этой комнате не было ни души; только серый кот жмурился и мурлыкал, перебирая лапками на высоком плетеном стуле возле окна, и, ярко рдея в косом
луче вечернего солнца, большой клубок красной шерсти лежал на полу рядом с опрокинутой корзинкой из резного дерева.
— Три копейки, гражданин! — закричал мальчишка и, вжимаясь в толпу на тротуаре, вновь завыл: — «Красная
вечерняя газета», открытие икс-луча!!
Баймакова озабоченно роется в большом, кованом сундуке, стоя на коленях пред ним; вокруг неё на полу, на постели разбросаны, как в ярмарочной лавке, куски штофа, канауса [ткань из шёлка-сырца — Ред.], московского кумача, кашмировые шали, ленты, вышитые полотенца, широкий
луч солнца лежит на ярких тканях, и они разноцветно горят, точно облако на
вечерней заре.
В смутном бормотании бродяги мне слышались неопределенные вздохи о чем-то. Я забылся под давлением неразрешимого вопроса, и над моим изголовьем витали сумрачные грезы… Село
вечернее солнце. Земля лежит громадная, необъятная, грустная, вся погруженная в тяжелую думу. Нависла молчаливая, тяжелая туча… Только край неба отсвечивает еще потухающими
лучами зари да где-то далеко, под задумчиво синеющими горами, стоит огонек…
Взглянув в сторону леса, я увидел вдали быстро приближавшуюся повозку. Седок привставал иногда и что-то делал над спиной ямщика; виднелись подымаемые и опускаемые руки. Косвенные
лучи вечернего солнца переливались слабыми искорками в пуговицах и погонах.
И пусть они блестят до той поры,
Как ангелов
вечерние лампады.
Придет конец воздушной их игры,
Печальная разгадка сей шарады…
Любил я с колокольни иль с горы,
Когда земля молчит и небо чисто,
Теряться взором в их цепи огнистой, —
И мнится, что меж ними и землей
Есть путь, давно измеренный душой, —
И мнится, будто на главу поэта
Стремятся вместе все
лучи их света.
Отпил чай, упёрся длинными руками о скамью и, освещённый красными
лучами вечернего солнца, надломленно подался вперёд.
Под огромными горами, на побелевшей и залитой косыми
лучами вечернего солнца береговой полоске, опять виднелась маленькая черная точка…
Смотри, как запад разгорелся
Вечерним заревом
лучей,
Восток померкнувший оделся
Холодной, сизой чешуей!
В вражде ль они между собою?
Иль солнце не одно для них
И, неподвижною средою
Деля, не съединяет их?
При ярком
вечернем освещенье все это горит, блестит, сверкает и переливается радужными
лучами.
Не видел он величавого нагорного берега, не любовался яркими цветными переливами
вечернего неба, не глядел на дивную игру солнечных
лучей на желтоватом лоне широкой, многоводной реки…
Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной темной зелени, млел, чуть колыхаясь, в
лучах вечернего солнца.
Под навесом, между кожухами, на фоне пролета, где помещается машина и куда заходили
лучи вечернего солнца, отделилась мужская фигура.
Горы гангофские покрывались уже
вечернею тенью; между ними Муннамегги одна поднимала светлую голову свою, на которой любят останавливаться последние
лучи солнца.
Вечерние мотыльки во множестве перепархивали с места на место, и рои мошек толпились в умирающих
лучах солнца, спеша насладиться, может быть, остатними минутами своей дневной жизни.
На другой день граф встал рано и в хорошем расположении духа. Казалось, что с утренними
лучами солнца, рассеялись его мрачные
вечерние думы. Занявшись внимательно своим туалетом и приказав привести себе извозчика, граф поехал в Зимний дворец.
Луч ли веры, освещавший его молодость и заставлявший некогда горячо молиться в деревенской, позолоченной отблесками угасающей
вечерней зари церкви, снова закрался ему в душу, или мысль, как молния сразившая апостола Павла по дороге в Дамаск, промелькнула в уме и указала на единственный, отчаянный исход спасти горячо, безумно любимую женщину — сказать мудрено, но чудо совершилось, и вольнодумец-артист медленно опустился на колени перед священником и голосом далеко непритворным сказал...
В нескольких шагах от них, около входа в одну из монастырских келий, сидела освещенная косыми
лучами вечернего солнца, на плетеных креслах, молодая монахиня.